фото показано с : vesti.lv

Образование нацменьшинств в Латвии: несколько исторических сравнений не в пользу современностиЛатвийский комитет по правам человека (ЛКПЧ) с момента основания (декабрь 1992 года) ведет мониторинг положения латвийских национальных меньшинств, периодически обновляя ранее накопленный материал.

В сентябре мы закончили часть исследования, посвященную доступу нацменьшинств к образованию.

1918-й: на языке семьи

Получилась монография в 122 страницы, включающая 16 диаграмм и 24 таблицы. Даны исчерпывающие ответы на все правительственные попытки представить издевательство над русской школой заботой об улучшении конкурентоспособности наших детей.

Конечно, в одной газетной статье возможно изложить лишь избранные места из этой переписки с «друзьями». Поэтому ниже преимущественно представлено сравнение нынешней системы образования нацменьшинств с таковой в довоенной Латвии.

Корнем множества наших сегодняшних бед является доктрина возрождения довоенной республики - вместе с ее гражданами, домовладельцами и территорией. В ходе «восстановительного» процесса мы оказались европейскими лидерами по числу лиц без гражданства, обрели проблему жильцов денационализированных домов и находимся в состоянии перманентного конфликта с самым большим соседом.

А вот систему образования нацменьшинств мы восстановили с точностью до наоборот, что однозначно демонстрирует собранная коллегой-правозащитником Александром Кузьминым уникальная коллекция нормативных актов в области образования. Первым в ней идет акт временного правительства К. Улманиса от 10 декабря 1918 года, изданный через три недели после провозглашения независимости. Документ начинается с фразы: «Во всех школах Латвии обучение должно идти на языке семьи школьников и школьниц. Школы поэтому должны классифицироваться по национальностям».

Месяцем позже, когда Улманис бежал в направлении парохода «Саратов» под охрану британского флота, уже правительство П. Стучки издает декрет, согласно которому «все обучение в школах должно происходить на родном языке. Остальные языки сохраняются в качестве предметов обучения».

Каникулы… с русским Рождеством

8 декабря 1919 года, через неполный месяц после разгрома Бермонта и за два года до провозглашения «восстановленной» ныне конституции Народный совет принимает два фундаментальных закона, в которых в полной мере отражен принцип обучения на родном языке: об учебных заведениях и об устройстве школ меньшинств. Они гарантировали также начисто отсутствующую в современной Латвии их школьную автономию, осуществляющуюся через управления национальных меньшинств при соответствующем «меньшинственном» департаменте Министерства образования.

В Положении о Министерстве просвещения 1929 года упоминаются управления просвещения русского, еврейского, немецкого, польского и белорусского национальных меньшинств, которые «ведают всеми вопросами культуры и просвещения своей народности и попечительствуют над просвещением и школами своей народности». Образование литовского и эстонского меньшинств гарантировалось двухсторонними международными договорами. Для открытия класса соответствующего меньшинства достаточно было 20 и 15 заявлений родителей при общей норме 30 заявлений.

Права отделов нацменьшинств, из представительств меньшинств и формируемых, были достаточно широки. Например, в 1928 году начальник русского школьного управления И. Юпатов подписал указ о рождественских школьных каникулах, в которые, естественно, включалось и 6 января.

Из подготовленного этим управлением плана уроков на 1923/24 уч. г. следовало, что в русской школе латышский язык преподавали: начинали со второго класса - по 5 уроков в неделю, с 5-го по 6-й - 4 урока, с 7-го по 9-й - 3 урока в неделю. Во времена Улманиса начиная с 5-го класса на латышском языке преподавали историю и географию Латвии, на чем использование латышского языка в качестве языка преподавания и заканчивалось.

XXI век: никаких поблажек

Современное законодательство гарантирует возможность получить дошкольное или основное школьное образование в ближайшем учреждении образования, осуществляющем образовательную программу на государственном языке. Это является прямым законодательным призывом к ликвидации учреждений образования нацменьшинств даже в случае, если соответствующее учреждение является единственным в обширном регионе.

В современной системе образования латышский как язык преподавания используется уже в ДДУ «в игровой форме» не менее двух раз в неделю, а начиная с 5 лет - каждый день. Преподается он как отдельный предмет уже с 1-го класса 4 раза, а с 7-го - 5 раз в неделю.

Для преподавания на родном языке в 1-м классе, в зависимости от выбранной школой из предлагаемых Кабинетом министров образцов модели, остается от 23% до 77% учебного времени, а в 9-м - лишь от 15% до 26,5%. Две модели из четырех предполагают преподавание на латышском языке в 9-м классе в 71-73,5% учебного времени. Поэтому их жертвам, желающим продолжать обучение в средней школе в пропорции 60:40, требуется реассимиляция.

Правда, одна из моделей, которую и выбрало относительное большинство русских школ (43% в Риге и 50% за ее пределами), предполагает использовать в преподавании широкий и трудно контролируемый билингвизм. Методы контроля, включая подслушивание учителей под дверью, в исследовании тоже описаны.

Такую школу русской можно считать с большой натяжкой, да и надписей на русском языке вы в ней почти не увидите. В документе 1923 года «Надзор за школами национальных меньшинств» также было предусмотрено, что вся документация, включая расписание уроков и вывеску на школьной двери, должна быть на латышском языке. Но тут же добавлено: «все записи и надписи… могут быть параллельно и на языке преподавания соответствующей школы».

Власти объясняют невиданное в истории Латвии внедрение латышского языка в качестве языка преподавания заботой о конкурентоспособности русских детей при поступлении в вузы, где, за исключением частных учебных заведений, viss ir latviski.

Тем не менее в довоенной Латвии евреи и немцы, составлявшие 4,8% и 3,2% в составе населения, среди студентов ЛУ были представлены гораздо лучше - 6,8% и 4,1%, а среди выпускников - 12,8% и 6,7%. Как видите, школьное обучение на родном языке для последующего обретения высшего образования помехой не оказалось.

Спасибо за «заботу»

В настоящее время нацменьшинства, окруженные «заботой» правительства, составляют среди студентов около 20% при 38% среди населения и 27% в возрастной группе 20-24 года. А вот в период «оккупации», в 1984/85 уч. году, в вузах СССР обучались 25,3 тыс. этнических латышей, в том числе в вузах Латвии - 23,3 тыс. Это составило 51% всех латвийских студентов, при том что, по данным переписи населения 1989 года, латыши составляли лишь 49,7% в возрастной группе 20-24 года.

В целом система образования довоенной Латвии в отношении уважения прав нацменьшинств отвечала требованиям ныне действующих международных конвенций в этой области, принятых несколькими десятилетиями позже. Тем не менее она плохо соответствовала жестким реалиям XX века - например, по сравнению с желающим выжить во враждебном окружении и не жалеющим средств на развитие народного образования СССР.

В 1989 году нелатыши по удельной доле лиц с высшим образованием опережали латышей на 40%. Преимущественно за счет приезжих специалистов. В 2011 году они по этому показателю уже отстают на 9%. Поэтому всю «заботу» о конкурентоспособности наших детей нужно рассматривать исключительно как подавление более успешного конкурента административными методами.

Тем не менее школьное образование на русском языке остается привлекательным: 14% учащихся русских школ - представители нерусских меньшинств, еще 14% - этнические латыши. Относительная численность учащихся русских школ растет уже 8 лет, а абсолютная - 4 года подряд, и нет никаких оснований для планируемого правительством перевода их на латышский язык обучения.

Владимир БУЗАЕВ,

сопредседатель Латвийского комитета по правам человека

специально для газеты «Вести Сегодня»

Подробнее читайте на vesti.lv ...

159 +