2018-9-15 19:00 |
В рижском Музее югендстиля довелось встретиться с наследниками и ярчайшими представителями рижского русского мира конца XIX - начала XX века - семьей фон Шлиппе. От модного дома. . .
Здесь открылась выставка «Маски и театральные костюмы Андрея фон Шлиппе». В просторных залах цокольного этажа расположились театральные маски и эскизы сценографии спектаклей, фотографии сцен из постановок, постоянно шли видеокадры на экране. Очень необычные, фантазийные изображения, в которых сочетались русская харизма и свободный полет мысли зрелого мастера. . . Андрей, родившийся и живущий в Германии, великолепно говорит по-русски, он вырос на русских сказках, которые читала ему в детстве мама.
- Я начал делать платья в 18 лет, наверное, - делится наш гость. - Сначала это были какие-то маленькие вещи, потом все стало развиваться. Я приходил из школы и каждый день до 12 ночи расписывал шелка.
Дело в том, что у мамы был модный дом, и она начала выпускать вечерние платья. Однажды купила белый шелк и говорит мне: «А давай сами его распишем, вместо того чтобы покупать дорогущие расписные батики». С этого все и началось.
Я тогда еще ходил в школу, но уже всерьез думал о поступлении в Мюнхенскую академию художеств. Мама вдохновляла и поощряла меня с детства делать все новые работы. У меня просто вырастали крылья от ее веры в меня! И я неустанно экспериментировал в подвале нашего дома с красками и закрепителями, придумывал дизайн. А потом я поступил в Академию художеств на специальность «театральный художник», и у меня больше началось театральных работ.
. . . до Юрия Любимова
- Когда мне было 20 лет, я начал работать с Юрием Петровичем Любимовым. Сначала был у него переводчиком. Он тогда жил в Германии. Впервые мы сотрудничали в ним в Штутгарте - он там ставил оперу Бетховена «Фиделио». И была у него переводчица Татьяна Георгиевна, которая попросила заменить ее на пару дней. Я приехал. Это было еще даже до моего поступления в Академию художеств, кажется в 84-85-м году.
В то время Николай Губенко стал министром культуры, и начали завязываться дружественные отношения между СССР и Германией. Советские дипломаты приезжали в Штутгарт для переговоров, когда Любимов ставил оперу «Тангейзер» Вагнера. А потом были организованы гастроли Театра на Таганке в Штутгарте. Я тоже занимался их организацией.
Первый спектакль я оформил для Юрия Петровича в 91-м году. Это был «Подросток» по Достоевскому в Финском национальном театре. Он вдохновил меня на работу, хотя прежде я этого не делал.
С 94-го в восьми-девяти операх, которые ставил Любимов, я был его ассистентом и переводчиком. Много чему научился у него. В 1993-м поставили с ним в Москве «Доктора Живаго». Я делал костюмы и декорации. Музыку к спектаклю написал Шнитке. Обоих уже нет на свете. . .
Одно время мы делали в Москве и Санкт-Петербурге театральные проекты со знаменитым режиссером Анатолием Васильевым, а сейчас я отошел от этой работы. Из «Доктора Живаго» здесь есть фото. В основном я делал декорации, костюмы меньше. Оформлял спектакли не только в Финляндии, но и в Норвегии, Болгарии, Польше, естественно, в Германии.
- То есть вы больше сценограф, хотя и художник по костюмам тоже. . .
- А еще у меня были режиссерские «замашки». «Властелина колец» я делал в Финляндии - вот оттуда фото и эскизы.
Маски африканские и прочие
- Такие маски вы тут напридумывали, прямо африканские. . .
- Да, «понадергал» африканских масок, потому что они подходили по мистике и глубине. Архаические такие маски - мне казалось, что это очень подходит к «Властелину колец». Тут у меня есть и эскиз, и уже сценография спектакля. Начал с того, что на сцену выходит почти обнаженная пара, и начинает сыпаться сверху рис - как дождь.
Сначала делаю эскизы, а потом много раскадровок. Многое отбрасывается во время репетиций, но какой-то каркас, какое-то движение постановки уже есть.
Моя главная мысль здесь - передать пульс эпохи, дух событий. А вот это мои задумки, наброски к постановке по пьесам Островского - ставили попурри из трех его пьес. Набросал это даже не для того, чтобы ставить, а просто подумать над тем, как это может выглядеть. . .
Андрей с нежностью рассказывает об истории своей семьи и окружения:
- Мой папа, чей творческий псевдоним был Юрий Мельников, много лет работал на радио «Свобода» в Мюнхене и прекрасно знал Глеба Рара. Мы росли вместе с его шестью детьми. Я знаком с детства с Александром Раром, который сейчас является председателем Совета Россия - Германия.
Кто только не бывал у нас дома! Концерт давал Александр Галич, Окуджава не раз останавливался. Войнович в 1983 году в нашем доме предсказал перемены в России, которые, по его словам, начнутся, в 85-м. У нас был просто проходной двор! И говорили мы в семье по-русски.
Арест и сахарная свекла
У моих предков по отцу, русских дворян немецкого происхождения фон Шлиппе, были имения в России, одно из них под Москвой, в Бекасово. После революции часть семьи бежала в Ригу. Но это был 1918-й, когда здесь на время установилась советская власть. И всю нашу семью посадили в тюрьму, а прадеда ожидал расстрел. А потом узнали, что он агроном, и вытащили его из заключения - Латвии нужны были семена сахарной свеклы, за которыми прадеда отправили на Украину. Семья оказалась на свободе. Прадед добыл эти семена - целый вагон, который в дороге украли. Но он как-то отбился от своего конвоира-красноармейца, переоделся мешочником и пытался добраться до Колчака.
Потом он оказался в Риге, а после в Германии. Фон Шлиппе были офицерами русской армии уже во время войны с Наполеоном, а приехал наш предок, немецкий химик, в Россию еще раньше. Сделал какое-то открытие и основал химический завод. Потом, конечно, все женились на русских девушках - в общем, в моей семье такое переплетение кровей. . .
А в студенчестве я ездил в Париж к Александру Васильеву, у которого в то время была маленькая квартирка в две небольшие комнатки и кухонька. Но как было весело! Собиралось много молодых потомков известных русских родов. . .
Кутузовы, Пекшены, Гончаровы. . .
Вместе с Андреем приехала и его мама, Ирина фон Шлиппе. Предки ее верой и правдой служили Российской империи. А своих сыновей, Андрея и Владимира, она воспитала в любви ко всему русскому, в традициях русской культуры. Стоит только послушать их великолепный, богатейший русский язык!
В доме, в котором мы с ней говорили, в 1904 году родился ее отец Сергей Фрейлис - у дедушки с бабушкой Ирины была здесь квартира. Так что это возвращение домой во многих смыслах. . . Константин Пекшен построил дом на Алберта, 12, в 1904 году, и в этом же году семья фон Шлиппе сюда заселилась. Их квартира была на втором этаже, как раз над апартаментами семьи Пекшенов. Они с дедом Ирины, а потом и отцом, были и друзьями, и коллегами, и сослуживцами. Пекшен женился на двоюродной сестре ее деда - так что они еще и родственники. Дед Ирины фон Шлиппе в родстве с балтийскими баронами Тизенгаузенами. Дочка Кутузова, Елизавета Михайловна, вышла замуж за одного из Тизенгаузенов.
- А я родилась в 1932 году на улице Виландес, - говорит наша гостья. - Когда в 1940-м пришла советская власть, архитектурную фирму Пекшенов национализировали и моего деда, который был ее директором, выгнали. А папу оставили, потому что у них не было инженеров-строителей. У него был замечательный контракт. Мой папа, Сергей Фрейлис, никогда так много не зарабатывал, как ему платили Советы. Он к тому же был хорошим спортсменом - вся наша семья занималась спортом.
Рига - Берлин и обратно
Но мы в 1940-м из Риги уехали. Дело в том, что курировавший работу моего деда комиссар Григорий, приличный человек, с которым мы очень подружились и которого очень быстро сместили, предупреждал нас: «Уезжайте, пока не поздно!». И. несмотря на то что пришедший на смену Григорию «куратор», некий Шур, возобновил с отцом контракт, мы засобирались в дорогу. Григорий говорил, что рано или поздно до отца доберутся, к тому же папа состоял в разных антикоммунистических организациях.
Потом, в 1943-м, мы вернулись в Ригу из Берлина, где были постоянные бомбежки. Папа хлопотал, чтобы немецкие власти вернули ему дом на Виландес, а те не хотели ни в какую. Но когда 1944-м, когда фронт был уже близок и ему позвонили и сказали, что, мол, пожалуйста, дом вам вернем, было уже поздно - мы опять уезжали от наступающего фронта.
По матери я русская. Моя прабабушка была урожденной Загоскиной, мы в родстве с Натальей Гончаровой, женой Пушкина. Мой прадед, из немецкого рода Зибертов, обосновавшегося в России еще в XVII веке, был действительным тайным советником и консультантом императора по военным делам. Он был женат на Ольге Павловне Загоскиной, которая умерла в 1923 году в Риге и похоронена на Покровском кладбище. А мои бабушка и дедушка эмигрировали в Австралию.
Ольга фон Шлиппе, из рода моего мужа, вышла в свое время замуж за Дмитрия Гончарова. У них был свой театр в Москве. Когда мой сын Андрей приезжал в Москву оформлять спектакли, он нашел здание, в котором этот театр прежде располагался.
Вот такая семейная история - вернее, ее часть.
Наталья ЛЕБЕДЕВА.
Фото Владимира СТАРКОВА.
.
Подробнее читайте на vesti.lv ...
