2016-11-3 10:35 |
«Право на жилище есть право на жизнь» — таким был ключевой лозунг недавно прошедшего у кабмина Латвии пикета по случаю черного юбилея денационализацииОтчуждение в частную собственность бывших домовладельцев многоквартирных государственных и муниципальных жилых домов, экспроприированных у них советской властью в 1940 году, в нашей стране осуществлено в беспрецедентно жестком, по европейским меркам, виде.
Многие тысячи людей были обречены на пещерный образ жизни, стали жертвами хозяйского террора, бесчинств и откровенного вандализма. Журналист «Вестей Сегодня», вставший в ряды участников протеста, организованного Ассоциацией жильцов денационализированных домов, в беседах с пикетчиками получил этому новые убедительные иллюстрации.
Гетто XXI века
Дом на ул. Э. Бирзниека-Упиша, 11 - один из объектов «восстановления исторической справедливости» (так обосновали государственные мужи денационализацию жилых домов), - находится, как и сотни ему подобных, в самом центре столицы. До того как стать в одночасье «хозяйским», в нем благополучно в условиях бытового комфорта, отвечающего самым высоким цивилизованным меркам, проживали 60 семей. Сейчас это в классическом понимании трущобы. Здание смотрит на мир пустыми и немытыми, опутанными паутиной глазницами окон: здесь уже давно никто не живет. Замызганный десятилетиями фасад прочертили угрожающие трещины, как бы намекая: до обрушения рукой подать…
Тем не менее оказалось, что по этому адресу продолжают не жить, а мыкаться семь семей, поселившихся здесь еще в советские времена. В их числе и Наталья Хотенова с дочерью и двумя малолетними внуками. Младшему всего два месяца…
- В разгар прошлой зимы дом остался без отопления, - рассказала о своих мытарствах Наталья Хотенова. - И, как следствие, которое легко прогнозировалось, при первом крепком морозе лопнули трубы холодного водоснабжения и канализации. В итоге в платный туалет ходим на вокзал (благо он рядом), а воду носим с работы. Я, возвращаясь с уроков, непременно тяну из последних сил две пятилитровые бутыли. Бывает, что и без электричества дом остается. Тогда мы лишаемся возможности согреться даже с помощью калориферов…
Лишить дом жизненно важных коммунальных благ - прихоть домовладельца Нормунда Триециса. Он обосновал свой фортель большими долгами, которые скопились у жильцов.
- Мы действительно не платим по счетам, выставляемым Триецисом, - поясняет Хотенова. - Потому что они элементарно не поддаются экономическому обоснованию. Так, за наем он предложил платить по пять евро с квадратного метра. И это при том, что в доме никаких работ по поддержанию его в должном техническом состоянии не проводится с момента его денационализации…
Но больше всего Хотенова недоумевает по поводу того, почему этот дом вернули в частную собственность. Из архива извлечены документы, которые свидетельствуют: в пору национализации этот дом был выставлен банком на аукцион за невыплаченный владельцем здания кредит. Значит, эта недвижимость уже больше не принадлежала Карлису Триецису, от которого получил в наследство спустя полвека дом его четвероюродный племянник Нормунд, чинящий сегодня в отношении жильцов неприкрытый террор.
- Доподлинно известно, что Карлис, воспользовавшись приходом немцев в город в 1941 году, сразу же поспешил в объятия оккупантов, - продолжает бедолага из трущобы. - И тут же попросил вернуть ему утраченные при советской власти квадратные метры. Однако получил в ответ решительный отказ. А вот демократы от Атмоды закрыли глаза на толстые обстоятельства, подмахнули Триецису все необходимые бумаги, чтобы тот стал полномочным владельцем дома…
Обитать в таких условиях - вредить своему здоровью и подвергать угрозе жизнь. Все, у кого были альтернативные варианты решения квартирного вопроса, съехали из трущоб. Но у Хотеновой и ее семьи такой возможности нет. Написала в мэрию письмо: помогите встать на квартирную очередь, чтобы вырваться из этого гетто XXI века. А ей в ответ: вам такое послабление не положено, потому что ваша учительская зарплата превышает потолок, установленный думскими квартирными правилами, - 400 евро. Она снова письмо: «Да пощадите же! Ведь в ваших силах переписать эти правила». Действительно, санкционировать оказание квартирной помощи всем обитателям денационализированных домов, оказавшихся под хозяйским игом не по собственной воле, вполне реально. Так, к примеру сделали в Чехии. Однако в ответ Хотенова получила очередную отписку: «Мы бессильны вам помочь!. . »
Против лома нет приема
Анжелла Моисеева, еще одна участница пикета, уже более девяти месяцев бомж по воле Андриса Кариньша, домоуправа и мужа домовладелицы в одном лице.
- 19 января этого года, возвратившись с работы, я обнаружила на входе в свою квартиру по ул. Баускас, 29, в Риге новую дверь, - рассказала она. - Отправилась к домоуправу: дайте ключи. Однако в ответ мне показали фигу. Я осталась без носильных вещей, нажитого имущества, документов и денег…
Анжелла пояснила, чем она провинилась перед хозяевами квартиры.
- У меня нет задолженности ни одного цента. И задекларирована в указанной квартире я больше 20 лет - с 6 сентября 1993 года. Но ответственной квартиросъемщицей была мама. Она два года назад умерла. На этом основании Кариньш стал мне навязывать переоформление договора найма, но уже на новых условиях. Вместо бессрочного соглашения предложил подписать договор сроком всего на один год. И плата за наем в нем была установлена впятеро выше прежнего тарифа. Я отказалась от невыгодной для меня сделки, ухудшавшей мой правовой статус. Тем более что в Латвийском комитете по правам человека (ЛКПЧ) меня накануне проконсультировали: согласно нынешней редакции Закона о найме жилых помещений, если умирает ответственный квартиросъемщик, член семьи умершего вправе переоформить договор на тех же условиях…
Подробности читайте в новом номере «Вести Сегодня» 3 ноября
.Подробнее читайте на vesti.lv ...
