2018-11-24 14:00 |
Лауреата премий «Книга 2015 года», «Ясная Поляна» и «Большая книга» уже называют восходящей звездой на российском литературном небосклоне. У Гузель Яхиной вышли две книги - «Зулейха открывает глаза» и «Дети мои», мнения о которых, впрочем, разделились.
. .
Все эти литературные премии получил именно первый роман автора. И в сентябре этого года телеканал «Россия» приступил к экранизации бестселлера «Зулейха открывает глаза» (права на съемки приобрела студия Алексея Учителя), пишет латвийская газета «СЕГОДНЯ».
Сибирь на Каме
Собравшиеся на творческую встречу рижане попросили нашу гостью раскрыть секреты кастинга на роли и рассказать о том, как проходят съемки.
- Картина будет восьмисерийной, съемки идут с августа полным ходом, причем в самых разных местах России, - говорит Гузель Шамилевна. - Сибирский период жизни главной героини снимают под Казанью, там есть удивительнейшее место, где сливаются Волга и Кама - Камское море, а вокруг роскошные белые скалы. Кама должна сыграть роль Ангары, а татарская деревня снимается в Пермском крае. Вот такая магия кино получается. В зимний период съемки продолжатся.
Кастинг на роли в этой картине был совершенно потрясающий! Юлия Пересильд играет русскую женщину Настасью, Сергей Маковецкий - доктора Лейбе, Роза Хайруллина - Упыриху, Евгений Морозов - Ивана, Александр Баширов - Горелова. А главную героиню, конечно, играет Чулпан Хаматова. Как ее отбирали, я не знаю, но у меня есть подозрение, что ее и не отбирали вовсе. Просто Чулпан - это совершенно идеальная кандидатура на роль Зулейхи. Она маленькая, хрупкая, красивая татарка из Казани, и как раз подходящего возраста. Мне кажется, тут ни у кого даже вопросов не было.
И я уверена, что все получится здорово. Я видела Чулпан в образе, и это очень сильно впечатляет. Словом, такого блестящего распределения я даже представить не могла!
Интересно, что в детстве мы с Чулпан какое-то время учились в одной школе - было такое пересечение. Что не удивительно - в нашем родном городе Казани не так уж много школ. Но знакомы мы не были, конечно. Хотя, возможно, и видели друг друга.
Закончатся съемки в начале следующего года, в середине года планируется завершить монтаж, а премьера состоится примерно через год на телеканале «Россия».
С человеческой стороны
Хрупкая, миниатюрная, очень доброжелательная, Гузель впервые в Риге, она восхищена нашим городом. А многие из тех, кто пришел на встречу с ней, к удивлению организаторов, читали ее сочинения и задавали по ним вопросы. Причем новая ее книга - «Дети мои» - вышла совсем недавно.
- Роман посвящен судьбе немецкой республики на Волге, - поясняет автор. - Главный герой - сельский учитель Якоб Иванович Бах, живущий в Заволжье. Очень спокойная, размеренная жизнь, сам он вроде маленького человека из русской литературы. Хотя он и немец. И вот приходит 1917-й, которые швыряет его в коллизии отношений - с любимой женщиной, новорожденным ребенком и приемным ребенком. И это все превращает его в настоящего «большого» героя.
Здесь я хотела посмотреть на события с человеческой стороны - как маленький человек учится любить, как каждый день общается в школе. Учиться любить - это психологическая линия романа. А есть еще историческая, где я рассказываю о существовании немецкой автономной республики на Волге с 1918 по 1941-й. Хотела рассказать об этих событиях не только глазами учителя, но и глазами вождя всех народов Сталина. Хотела показать отношение вождя с одним маленьким его народом. Здесь дыхание большой истории и судьба маленького человека. Вторая книга совсем не такая, как «Зулейха открывает глаза», даже не ищите сходства. Я намеренно делала ее другой.
Отзвуки судьбы предков
Читатели поинтересовались, в какой степени «Зулейха. . . » - семейная история автора.
- Да, корни интереса к теме - в истории моей семьи. Семью мамы моей бабушки раскулачили в том самом январе 1930-го, она из татарской деревни. Вовсе не зажиточная семья, которую сначала в Казань отправили, потом в Красноярск, а потом по рекам до одного из притоков Ангары. Где их высадили на берег и оставили выживать. Там семья провела 16 лет. Это то же время, что и в романе «Зулейха открывает глаза». А потом они вернулись в родные места в 1946-м - правда, это была уже совсем другая деревня.
Моя молодая бабушка вернулась с прекрасным знанием русского языка, таким «оканьем» в речи, почти забыв татарский, с учительским образованием, стала преподавать в школе русский язык и литературу. А мой дедушка преподавал немецкий язык, у них начался роман, который привел к свадьбе.
У бабушки была история детства в Сибири, непростого взросления и непростой юности. Бабушка много об этом рассказывала.
Мне не хотелось писать в романе о взрослении девочки, а хотелось написать о взрослой женщине, которая получает некую вторую жизнь и ее проживает. Поначалу у меня Зулейхе было 40 лет, но потом я подумала, что «крайний» возраст, когда человек еще способен измениться - это 30 лет. И на этом же временном пороге стоит и главный ее мужчина в жизни, русский. Вот так - вдохновение шло от судьбы бабушки. От бабушки маршрут, по которому двигается героиня, и время, которое она провела в Сибири. И еще достоверный факт: их учил педагог по учебнику для всех школ Союза, который именно он написал.
Все остальное тоже не вымышлено, а написано по мемуарам. Хотела основываться на реальных фактах.
Мне повезло родиться в тот год, когда бабушка ушла на пенсию. А она была таким педагогом, который работал со всей страстью, желая вложить в своих учеников по максимуму и добиться наилучшего результата в знаниях.
Можете себе представить, что было, когда она таким образом занялась мной! Еще и первая внучка! Поэтому бабушка весь свой пыл, который рассчитан на большую аудиторию, сконцентрировала на мне.
Бабушка настолько сильно любила русские стихи и русскую литературу, что она просто не могла не передать мне это. В результате от бабушки я заразилась любовью к русскому языку, а от дедушки - любовью к немецкому языку. Свой второй роман я посвятила дедушке, учителю немецкого языка.
Когда я задумала писать роман о немцах Поволжья, думала, что буду писать о депортации. А после начала погружаться в тему - читать мемуары тех людей, которые жили в СССР, а потом эмигрировали в Германию. Я поехала в Саратов, Энгельс, походила по библиотекам, почитала мемуары. И поняла, что от прошлой немецкой жизни там ничего не осталось.
Мне показалось, что тот мир немецкого Поволжья был ярким и самобытным. И этот прекрасный мир заслуживал своего отражения. Читая книгу, каждый понимает, что впереди - 41-й год, депортация. Но моя главная мысль была - вытащить этот мир из забвения. Когда-то в Казани, где я родилась, жила большая немецкая диаспора. Лекции в знаменитом Казанском университете в иные времена читались только на немецком.
Мой первый роман переведен на 31 язык, включая эсперанто, китайский, фарси и японский. Насчет «Дети мои» - есть договор о переводе его на 10 языков. На сербском он называется «Дети Волги», потому что «дети мои» - русское выражение, на других языках звучит непонятно. Уже готов немецкий перевод - буду его вычитывать. А потом эта книга будет представлена на Ганноверской книжной ярмарке.
«Две ноги - татарская и русская»
- Вы, татарка,- русская писательница. Нет ли здесь противоречия?
- Мне кажется, что те, кто вырос со мной в одной песочнице и за одной школьной партой, мы все были детьми Советского Союза. И в нас прекрасно уживалось и все татарское, унаследованное от бабушек и дедушек, живущих в татарских деревнях, и русское - потому что в школе мы учились на русском языке, и вся классика нами была прочитана на русском.
Две моих ноги - татарская и русская - никогда не вступали в противоречие. Вот я иду по родной Казани - стоит мечеть, православный храм и лютеранская кирха. Мы в этом выросли. И количество смешанных браков - 30 процентов было раньше и столько же сейчас. Чаще всего это русский мужчина и татарская женщина. У меня самой муж русский. И у брата жена русская. Все это говорит о том, что национальность не являлась барьером в советское время и не является барьером сейчас. Тема взаимодействия двух разных культур меня всегда занимала.
- Как вы, татарка, пишущая по-русски, объясните массу исторических нюансов в ваших книгах зарубежному читателю?
- Первое, что меня волнует - как воспримут мой, российской татарки, рассказ про немцев Поволжья немцы, живущие в Германии? И потом, в романе «Дети мои» я ведь концентрируюсь на истории человека, который учится любить. Который пытается укрыться от времени, от большой истории, отделиться от нее. И долгое время ему кажется, что это удается. Но вдруг ты понимаешь, что не можешь не быть частью истории своей страны. Не конкретной национальности или какого-то места.
Учителю Якобу Ивановичу Баху 32 года, а его ученице - 17. Его приглашают на далекий хутор давать частные уроки. Из-за ширмы они общаются, влюбляются друг в друга по голосу, а следит за ними нянька с прялкой, похожая на ведьму из немецких сказок.
Потом дочь Якоба не может заговорить, потом что Бах стал немым, а живут они на далеком хуторе. Но появляется беспризорник Васька, который учит Анче русскому языку с коммунистической лексикой. Такая метафра - родной немецкий язык девочка не знает.
Для немецкого читателя я переписала эпилог. Ведь такой читатель очень чувствителен к правде, а в эпилоге у меня - вымышленные персонажи и события. И я постаралась быть ближе к факту для немецкого читателя, чтобы уйти от сказочности.
А история о Зулейхе, надеюсь, будет воспринята читателем как история о женщине и женских вопросах, которые она во все времена задает себе: «Можно ли жертвовать всем ради детей? Можно ли спросить с детей за эту жертву? Можно ли полюбить врага и что из этого получится?»
Мистика и быль
- Когда задавали вопрос маститым писателям, что вы порекомендуете прочесть из современной русской литературы, несколько человек назвали Гузель Яхину, хорошего молодого писателя.
- Наверное, потому, что темы моих романов - «Маленький человек и большая история». Тема маленького человека всегдашняя в русской литературе. У нас у каждого внутри растет «маленький человек».
Я не много читаю художественной литературы, отдаю предпочтение документалистике. Очень люблю диссертации и авторефераты. Привыкла эти диссертации заказывать в интернет-сервисах и скачивать - их там огромное число. И нет лучше способа познакомиться с историческим материалом, чем прочесть десяток работ с разными мнениями на эту тему. И постепенно вырабатывается уже нюх, понимаешь - пишет ли автор всерьез, или это аспирантская работа - написал для галочки и пошел дальше. И для меня это источник вдохновения.
- У вас много мистики в романах, которая влияет на поступки героев и события. У вас тоже так в жизни? Вы тоже живете «мистическими подсказками»?
- Думаю, во втором романе это, скорее, мифологическая линия - много отсылок к германскому фольклору, и есть моменты, где напоминает сказку. А потом внимательный читатель понимает, что все эти сказки - в голове главного героя.
На самом деле роман «Дети мои» - реалистический. Там есть волшебные события, сбывающиеся только в голове героя. Сама я в мистику не верю. Но мне очень нравятся сказки, мифология, особенно греческие мифы. Но не верю в мистику и вмешательство ее в существование.
- Ваша мама - врач. Считаете ли вы, что современная литература способна быть библиотерапией и врачевать души?
- Я верю, что через написание и чтение исторических романов мы пытаемся залечить те раны и травмы, которые были нанесены нашему обществу раньше. Мне кажется, что тот недостаток общения с нашими бабушками и дедушками, прабабушками и прадедушками, незнание своих предков, то обрубание корней, которое имело место в нашей стране, все это мы можем залечить через чтение книг о первых годах жизни советской страны.
Это потрясающее время! И я лично не скрываю, что мой первый роман изначально был для меня лишь способом разобраться в моих отношениях с бабушкой, попыткой лучше ее понять, разобраться в том, что ее сформировало и почему она стала именно такой, какой была. Это для меня была очень личная задача. Это для нас попытка приблизиться к нашим предкам.
Терпение или любовь?
Отвечая на вопрос о том, не держит ли писательница обиды на советское государство за тяжелую судьбу своих бабушек и дедушек, Гузель ответила, что обижаться на прошлое бессмысленно:
- Если кто и должен был бы обижаться на советский строй, так это вовсе не я, а сами бабушка и дедушка. Но они совершенно не держали зла на власть. У них была очень тяжелая жизнь - дедушка все четыре года воевал на фронте, бабушка прошла через раскулачивание и ccылку в Сибири. Но тем не менее, когда я с ними разговаривала, я не чувствовала в их речи ни капли обиды на кого-то. Да, события в жизни были тяжелые, но не было никакой обиды.
И даже про Сталина они говорили, что любили его. Для меня это было странно, непонятно, а для советских людей это было нормально. Люди не просто терпели и страдали, но любили.
Что касается меня лично, я очень рада, что родилась именно в Казани. Потому что этот город воспитывает совсем иначе, чем другие города. У нас здесь стоит мечеть, тут православный храм, а там лютеранская кирха. Я счастлива совершенно, что родилась в своем 77-м году. Это дало серьезный обзор того, что происходило в стране в разные периоды. Я была пионеркой, свято верила в то, что говорили на линейках, стояла в почетном карауле. У меня было нормальное счастливое советское детство, в котором все были братья, где не стояло никакого национального вопроса и было ощущение большой страны. Я успела прочувствовать советское время как ребенок, полюбила Советский Союз. Мне не приходилось «доставать» продукты и прочие товары - этим занимались мои родители.
В 90-е я почувствовала невероятную свободу и училась в замечательной школе, где учителя преподавали знания по литературе и истории без учебников, от себя и по своему опыту. В сытые 2000-е годы я начала сама себя обеспечивать. Мне 41 год, и я, не выезжая за пределы одной страны, успела пожить в трех разных государствах. И о каждом у меня есть свои хорошие воспоминания.
А еще моему поколению также повезло уметь жить без интернета и уметь жить с интернетом. Потому что новое поколение уже не очень понимает, как жить без интернета. У них выбора нет. Словом, мне обижаться не пристало.
- В вашем романе Зулейха хорошо думает о муже - он бьет меня редко и не очень больно. А насколько далеко зашла сегодня эмансипация в Татарстане?
- Женщины в Союзе, мне кажется, эмансипированы с самого начала. Хотя избирательное право первыми получили дамы в Новой Зеландии в конце XIX века. Потом в Швеции и Финляндии, а уж потом в России.
Женщины в Татарстане тоже всегда очень самостоятельны - зачастую не меняют фамилию на мужнину, всегда стремятся получить высшее образование, профессию, все работают.
Сегодня вы, конечно, можете заметить какие-то чисто внешние признаки исламизации. Если вы приедете в Казань, то встретите совсем юных девочек с покрывалами светлых пастельных тонов на головах. Остальная жизнь как в Москве. Я переехала в столицу в 99-м и совершенно не ощутила разницы - такой же большой город, как Казань, - может, более жесткий какой-то и требовательный к человеку, мне приходилось выживать, потому что мамы и папы рядом не было.
А когда переехала в Германию, там я эту разницу ощутила. А между Москвой и Казанью разницы нет вообще.
Я долго была не в литературном мире - ощущаю себя в нем до сих пор новичком, ведь только с 2015-го начала писать. Сейчас - член Союза писателей Татарстана, пока не Союза писателей России.
Наталья ЛЕБЕДЕВА.
«Я пишу о немецкой автономной республики на Волге с 1918 по 1941-й. Хотела рассказать об этих событиях и глазами вождя всех народов Сталина».
«У меня было нормальное счастливое советское детство, в котором все были братья, где не стояло никакого национального вопроса и было ощущение большой страны».
.
Подробнее читайте на vesti.lv ...
